сложность, трагизм музыкального языка Циммермана отталкивали послевоенных слушателей и критику. Он мучительно переживал свою непризнанность, это привело к ухудшению душевного состояния, обострившимся проблемам со зрением. Через несколько дней после завершения работы над библейским произведением на слова ветхозаветной книги Екклезиаста «Ich wandte mich und sah an alles Unrecht, das geschah unter der Sonne» («И обратился я и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем») Циммерман покончил с собой.